Приключения в мире «Готики» - Страница 126

126

Кор Ангар сдулся. Будто воздушный шарик. Бум — нету. Поплевав себе под ноги, он все-таки произнес:

— Нет, ты — Великий человек. Тебе открыты все тайны бытия. Я преклоняюсь пред тобой. Завтра я устрою нашим Идолам день смеха! Они у меня вспомнят, что такое — собирать болотник корзинами ночи напролет! А Таласа я все-таки ушлю, куда обещал.

— За горным мхом?

— За ним самым!

Я промолчал. Подождал, пока мой приятель справится с последней мозолью, и затем мы вместе вошли в Храм.

— Есть хочешь? — глянул на меня искоса он.

— А что, я похож на человека, что из-за несчастной любви откажется от хорошего куска мяса?

— Нет. Не очень. Ты похож на парня, что из-за несчастной любви скорее позавтракает печенью своего счастливого соперника.

— Тогда мечи на стол все, что есть в печи. Слушай, а когда это мы позволили нашим женщинам выходить из Храма?

Кор Ангар помялся и сказал, что выдача мною тысячи кусков руды на хозяйство наверняка была расценена Натальей, как сигнал к смене статуса. Но он еще покажет всем этим бабам кузькину мать. Успокоившись таким образом, мы с ним сели за трапезу, которая в этот вечер была немного жестковата — сказывалось отсутствие стряпух. Но ничего! Вино смягчило жесткость мяса, а заодно и черствость наших душ. После очередного глотка из бутылки Кор Ангар предложил отправить Таласа на воспитание к Идолу Тондралу. Тот — гомик известный, в два счета сменит парню сексуальную ориентацию. По крайней мере, побывавшие под этим Гуру Послушники в связях с женщинами замечены не были.

— Эй, сам понял, что сказал? — воскликнул я, — где ты видел здесь других женщин? Но надо отдать тебе должное — с этим Гуру — мысль верная. Когда у собаки отымают кость, она огрызается. А мы с тобой сидим, как два «Педегри-пала»… гуманисты хреновы!

Но Кор Ангар мне не ответил. Обследовав его в очередной раз, я убедился в том, что он давно спит. Поэтому мне ничего не оставалось делать, как допить вино и отправляться на боковую. Перед сном я успел пожелать, чтобы мне приснилась моя бывшая жена, но Аданос толком не разобрался и послал мне видение моего бывшего шефа — Степаныча. Бывший начальник насосной станции мне явился в образе одного из Рудных Баронов. Сверкая шипами на латах, он укорял меня в растрате руды и обещал пожаловаться Спящему.

— Дурак ты, Степаныч! — сказал я ему, — Спящий — это я.

Выдав такую ахинею, я проснулся и, зябко перебирая ногами, вышел на улицу. Вернее, просто вышел. Справил с пьедестала малую нужду, глянул на дремлющих Стражей и порадовался за такую охрану. Следом за мною, точно ежик из тумана, выполз Кор Ангар. Пошатываясь ото сна, он повторил процедуру мочеиспускания.

— Во вверенном вам батальоне непорядок! — сказал я, указывая на дремлющих Стражей, — как бы не свалились вниз и не расшибли головы.

— Головы у них крепкие — орехи колоть можно, — зевнул приятель, — ты уже уходишь?

— Точнее, отбываю, — уточнил я, — ходьбой это назвать трудно.

— Что у тебя сегодня по плану?

— Свободная Шахта. А дальше по обстоятельствам.

— Ну, удачи!

Кор Ангар пожал мне руку, еще теплую от недавнего прикосновения к причиндалам, а я брезгливо вытер ее о свои лохматые доспехи. Лучше хватать шныга за хвост, чем мужика за… ладно, без уточнений. Припомнив замысловатое предложение с руны переноса, я произнес его вслух. Сатурас с воплем отстранился от меня.

— Нет, надо заканчивать с этой телепортацией! — произнес он, — я так когда-нибудь паралич схвачу. У тебя что-то новенькое?

— Вот, тролля убил! — похвастался я.

— Тьфу, идиот! — сплюнул Верховный Маг.

— Какой есть! — улыбнулся я, — вы здесь тоже балансируете на грани. Не знаешь, где Горн?

— Там, где и все они. Пьют у костра. Пьют и жрут! Стадо глорхов! — завопил он, — толку с этих Наемников — никакого!

— Полегче, дедушка! — ответил я, — вы пока тоже не сильно продвинулись.

— Что ты понимаешь! Мы…

Оставив нервного Сатураса рассказывать самому себе сказки из жизни Магов, я отправился вниз — к Наемникам. Там и впрямь царили Вакханалия и Чревоугодие. Ребята поймали вчера вечером несколько падальщиков и решили их зажарить целиком. Роль шеф-повара исполнял Блейд. Он суетился у костра и время от времени подбрасывал в него ароматные травы, от дыма которых мясо, по его мнению, должно было приобрести неземной привкус.

— А вот и Марвин! — воскликнул Торлоф, — ну, как охота на болотожоров? Сильно обкакался?

Я оставил без ответа наглые выпады бывшего моремана, а просто выдал каждому Наемнику по шкуре болотожора.

— Поняли! — осклабился Горн, — вы все будете поить меня три месяца! Марвин, я ставил на тебя!

— Молодец! — сказал я, — вот тебе за это шкура тролля. Сменяй ее у Ли на нормальные доспехи, а эти отдай Шрайку.

— Тоже мне! — воскликнул он, — я их пропью Силасу! Вот удача-то!

Я промолчал и подошел к Орику.

— А тебе, друг, я принес шкуру мракориса. Чтобы помнил обо мне…

— Я и так о тебе буду помнить, пока жив! — проворчал тот, — что-то ты сегодня раздариваешься? Богов задабриваешь?

Может быть, Орик был прав. Но в этом мире подобные жертвы могли и прокатить. Во всяком случае, дополнительный процент удачи мне бы не помешал. Позавтракав вместе с Наемниками, я отправился в путь. Меня ждал Тар-рок и пока несуществующее Улу-Мулу. Вся дорога отняла немногим более получаса, а затем моему взору предстали аккуратные пикеты из Наемников пополам с Ворами. Несколько дозоров расположились вверху на скалах, а в бывшей деревне рудокопов царило запустение. Говорят, что всем уцелевшим Рудокопам со Старого Лагеря Ли даровал прощение, но с тем условием, чтобы они работали на Новый Лагерь. Также объявилось около десятка перебежчиков. В основном, Рудокопы и несколько Призраков. Первые остались без работы, а вторые уже не видели смысла в своем существовании. Руды в Старом Лагере стало очень мало, и это мизерное количество продолжало уменьшаться с каждым днем.

126